иитургия. 779 в св. Тайнах1); унынеие, иди разленение, которое должно быть по-беждаемо деятельностию и усиленным бодрствованием, или воздержани-ем от сна; наконец—смущение, или движение телесное, т. е. осквернение, бывающее во сне от нечистых пожеланий. Священнослу житель, с которым случилось бы последнее, не должен приступать к совершению таинства, особенно если сам был виновен в этом, неосторожно разгорячив с вечера воображение нечистыми образами и разговорами, неумеренностью в пище и питии или продолжительным и излишним сном (Уч. Изв.). Впрочем, во всяком случае имевший ночное искушение должен испытать свою совесть и, если найдет, что сам был виноват в нем, не должен приступать ни ксовершению, ни к принятию св. Таин; в противном случае, т. е. когда совесть ни в чем его не укоряет, а напротив, он находит, что искушение последовало от сатаны,—без предосуждения может приступить к евященнодействию (4 пр. Дион. Алек.), предварительно прочитав «Пра вило от осквернения» (см. в Требнике «Последование о священнице, во сне искусившемся»). Еще более важныя нренятствия к совершенно литургии составляют в священнослужащих вражда с ближними и ненависть к ним. Пра вила Церкви требуют, чтобы священники и диаконы отнюдь не присту пали к совершению Божественной литургии в ссоре и вражде, не при мирясь, с кем должно (Ин. бл., 12). Если нет возможности тотчас почему-либо примириться с таковым, то нужно примириться по край ней мере в душе своей и иметь доброе намерение примириться с ним при первой же встрече,—и с сокрушением сердца о своем не-достоинстве приступить к совершенно литургии. Вообще же всякий грех, —особенно смертный (гордость, сребролюбие или лихоимство, нечистота или блуд, чревоугодие, зависть, гнев, леность), лежащий на совести церковно-священнослужителя, составляет для него препятствие к совершенно дитургии. Потому готовящийся к священнодействию дотоле не должен приступать к нему, пока не очистит совесть свою покаянием и со-крушением сердечным, а также и устною исповедью пред духовни-ком. Если бы случилось, что священнослужитель припомнил за собою какой-либо грех смертный во время самаго совершения литургии, то он должен очистить грех свой, сколько возможно, внутренним сокру-шением о нем и твердым намерением—при первой возможности нсповедаться пред духовником (Уч. Изв.). Словом,—готовящийся к священнослужению литургии должен все делать, чтобы очистить совесть свою от грехов2) (Дион. Алек., 2). При совершении литургии во всем поведении священнослужащих дол жны выражаться те же чувства благоговения и умиления сердечнаго. Движения ровныя и умеренныя, лицо тихое и спокойное, взгляд ясный и кроткий, глаза, несколько увлаженные слезою,—вот образ благого-вейнаго церковно-священнослужителя. Вся мысль его должна быть устремлена к Владыке и Господу, Которому предстоит, Которому служит и Котораго 1) Страдающие безсонняцею, вое таки должны ложиться спать пред каждою обедиею по обычаю; при этом они никак не будут повинны, если слабая натура их не довволит им спать, как следует, а потому и служить они после этого могут и должны без всякаго сомнения (Хойнацкий, о. А. Прак. рук. при соверш. тайн., 64 стр.). 2) Священник совершает литургию, как и другия священнодействия и таинства церковныя, не в силу своих личных заслуг или достоинств, а потому, что в таинстве священства ему преподаны благодать и дар учить, священнодействовать и управ лять вверенною ему паствою, и эти благодать и дар пребывают в нем, доколе он не извержен из сана иди не запрещен в священнослужении. Поэтому освящающее значе-ние совершаемаго священником таинства не подлежит никакому сомнению, хотя бы свя щенник приступал к священносдужению не вподне достойно. За свое недостоинство он ответит пред Богом, а люди получают освящение, потому что «не человек есть действуя, но Христос во Святом Духе чрез иерейство иереев» (Ц. Вед. 1900, 41),