ства Евхаристии совершается литургия. Всегда в этот день (хотя бы случилось и Благо-вещение) положено ее отправлять по чинопоследования) св. Василия Великаго в соедине-нии с вечернею. Эта вечерня начинается возглашениями литургии («Благослови, владыко», «Благословенно царство», «Аминь»), после чего следует: «Слава тебе Боже, и проч. (см. 587 стр.); стихословия кафизмы не бывает; при пепии «Господи воззвах», иерей, «ивме-няяй священническую одежду (т. е. по перемене бывших на нем священных одежд чернаго цвета на облачение другаго цвета), исходит и кадит, и по еже возвратится, творит проскомидию» (см. Триодь Пост.); если же в служении участвует и диакон, то каждение совершается не иереем, a диаконом; вход бывает с Бвангелием; после воз-глашения: «Премудрость, прости», и пения—«Свете Тихий», следует: «Вонмем», «Мир всем», «Премудрость, вонмем», прокимен, и читаются три паремии (с во8глашениями перед каждой из них: «Премудрость», иадписапие паремип, «Вонмем», а между 1-й и 2-йпаремиями положено возглашение чтецом: «прокимен, глас 7-й: Изми мя от врать...», и бывает пение этого прокимна); после паремий—малая ектения, возглас: «Яко свят.... иыне и присно», «Господи спаси благочестивый» (диакоп и лик), «И во веки веков», «Аминь», «Трисвятое», и далее совершается по обычному порядку литургия св. Василия Ве ликаго.—На литургии, вместо Херувимской песии, поется песнь: «Вечери Твоея тайныя», 3-жды (2-жды до входа и 1-жды после входа), а в конце— «Аллилуиа», 3-жды; эта же песн поется вместо причастна, а также ее «поем множицею, дондеже причащаются братия Божественных Таин, и потом Аллилуиа, 3-жды»; вместо «Да исполнятся уста наша» поется та же песнь и «Аллилуиа». Вместо «Достойно», поется ирмос 9-й песни канона: «Странствия (т. е. гостеприимства) Владычня». Отпуст—особый: «Иже за превосхо дящую благость» (см. Служебн.).—О малом повечерии см. на 591—592 стр. В Великий четверток, после заамвонной молитвы, в кафедральных церквах архиереем совершается умовение ног 12 избранных священнослужителей ). Архиерей царскими дверьми выходит, никем ни поддержим, без посоха, на облачальное место. Пред ним несут: один диакон Евангелие, другие два диакона—лохань и рукомойник. Диакон полагает Евангелие па аналогий.. Священники в это время произносят 50-й псалом по стихам косно. Взойдя на облачальное место, архиерей садится на приго- произносить: «помывается св. трапеза в церкви, имя рек, маслом радости во имя Отца и Сына и Святаго Духа»; по прочтении же второй молитвы следовали: ектения:—«Помилуй нас Боже», «Честнейшую» и отпуст. Так излагается чин омовения трапезы в старо-печатных Потребниках 1625, 1639 г.г. и других. В тех же Потребниках, кроме того, печаталось наставление, как совершать этот чин, «аще где есть не соборная цер ковь». «Правила, говорится в этом наставлении, не повелевают св. престола развла-чати, но разве священник снимет покров, и спашет с престола порох, и теплою водою намочив губу и отирает св. престол крестообразно, и посем глаголет молитву первую... Таже псалмы три... и взимает св. масло и мажет по углам св. престол крестообразно, и олтарь весь, и церковь всю, и положить покров на св. престол и по-кропит водою и глаголет молитву вторую... и покадит св. престол, и ектения..., та же Честнейпгую херувим и отпуст. Се же творит, аще един будет где священник». Согласно с этим наставлением чин омовения трапезы и притом в подробном виде в XYII в. мог быть совершаем у нас в каждой приходской церкви священником, только без разоблачения престола. Особенно торжественно совершался этот чин в Москве, где священнодействовал патриарх. В начале XYIII в. чин омовения трапеэы тоже был совершаем. Но в нынеешних Требниках он уже не печатается. Несомненно, что этот обряд прежде всего имел значение простой чистки, обычней пред великими праздниками и в частных домах. Чистка церквей и богослужебных принадлежностей пред Пасхою—величайшим христианским праздником, служившим у древних хри-стиан началом года, весьма естественна и издревле была в обычае. Для монастырей она предписывалась даже и уставом. Стены, полы и те из принадлежностей храма, к. которым могли прикасаться низшие священнослужители, чистились без особой торже ственности, но престол есть самая священная принадлежность храма, освящаемая архи-ереем, а потому разоблачение и новое облачение его естественно должно было совершаться архиереем же и с особою торжественностию. Но и символическое 8начение обряда омове-ния престола едва ли может быть подвергаемо сомнению. Одно иэ древнейших особен ностей этого Богослужения состоит в том, что литургию в этот день положено со вершать после вечерни, в воспоминание установления Иисусом Христом таинства Евха-ристии на последней, совершенной Им, пасхальной вечери. Вследствие этого литургия в этот день, кроме общаго своего значения, имеет еще частное, служа символическим напоминанием определеннаго историческаго факта. Омовение престола имеет отношение, невидимому, к этой именно особенности; дополняя ея символическое содержание указа-Hi ем на приготовительныя к вечери, совершенной Иисусом Христом, действия и яснее выставляя на вид особое символическое 8иачение совершаемой в этот день лй-тургии. (См. подр. Прав. Соб. 1887 г., 1 т., 419—433 стр.). ) Благочестивый обычай умывать ноги другим искони существовал у Иудеев, и всегда служил знаком особеннаго благоговейнаго уважения к тем, к кому он при-менялся. Так, напр., Авраам, встретив трех таинственных странников под дубом Маврийским, приглашал их к себе: «да принесется вода и омыются ноги ваши» (Быт. 18, ). Так же Лаван ночтил посланника от Авраама, Иосиф братьев своих в ВЕЛИКІЙ ЧЕТВЕРТОКЪ. 597